Чтобы приступить к поиску ответа на подобные вопросы, мы должны найти способы вести речь о состояниях мозга на уровнях, более абстрактных, чем конкретные конфигурации всех атомов мозга определенного человека в конкретное время. Например, когда я размышляю о столице Австрии, мой мозг подвергается бесчисленному количеству мельчайших изменений за время, прошедшее от одной пикосекун-ды до другой, но это не приводит к качественному изменению состояния мозга. Для того чтобы учесть возможные ситуации, необходимо ввести понятие типов состояния мозга, в рамках которого можно было бы судить, принадлежат ли два состояния мозга к одному и тому же или к разным типам. Различные ученые имеют несовпадающие взгляды на то, что подразумевается в данном случае под типом. Но почти все ученые считают, что если взять живой мозг и заменить в нем некоторые из атомов углерода новым множеством атомов углерода, то психическое состояние мозга не изменится. Эта гипотеза вполне оправдана, поскольку в действительности в мозгу непрерывно происходит замена атомов в результате метаболических процессов, тем не менее такой процесс, по-видимому, не вызывает существенных психических расстройств.

Теперь рассмотрим конкретный вид психического состояния: пропозициональные позиции (впервые описанные в главе 10), которые также известны как ментальные состояния. Таковыми являются состояния, подобные убежденности, уверенности, желанию, чувству страха и т.д., которые относятся к некоторому аспекту внешнего мира. Например, уверенность в том, что Вена — столица Австрии, — это убеждение, касающееся конкретного города и его статуса. Нас интересует вопрос, могут ли компьютеры иметь ментальные состояния, чтобы можно было понять, как охарактеризовать эти состояния. Например, можно утверждать, что психическое состояние, в котором я хочу гамбургер, отличается от состояния, в котором я хочу пиццу, поскольку гамбургер и пицца в реальном мире отличаются друг от друга. А если верно такое утверждение, то ментальные состояния имеют необходимую связь с относящимися к ним объектам во внешнем мире. С другой стороны, всего лишь за несколько абзацев перед этим было сформулировано утверждение, что психические состояния представляют собой состояния мозга, поэтому идентичность или неидентичность психических состояний должна определяться полностью "внутри самой головы", без ссылок на реальный мир. Чтобы лучше изучить эту дилемму, обратимся к мысленному эксперименту, позволяющему отделить целенаправленные состояния от относящихся к ним внешних объектов.